с 01.01.2013 по настоящее время
Казань, Россия
УДК 343.2/.7 Уголовное право
Введение: в статье исследуется генезис и развитие Общей части уголовного законодательства России в советский период. Рассматриваются основополагающие начала систематизации и становления Общей части советского уголовного права. Материалы и методы: методологическую основу статьи составил всеобщий метод диалектической познания при исследовании вопросов становления и формирования Общей части уголовного законодательства. В ходе решения некоторых задач в исследовании используются такие методы, как исторический, сравнительно-правовой, системный, структурный, а также применялись частнонаучные методы познания, в том числе формально-юридический. Результаты исследования: в статье с учетом устоявшихся подходов в теории уголовного права и изучения специальной литературы проводится анализ основных актов уголовного законодательства советского периода, начиная с Руководящих начал по уголовному праву РСФСР 1919 г. Автором выявляются особенности уголовно-правового регулирования, институтов преступления и наказания в истории развития советского уголовного права. Обсуждение и заключение: проведенное исследование позволило выделить характерные особенности становления и развития Общей части как элемента уголовного права, обосновать, что в начальный период ее становления наблюдались существенные «перекосы» уголовно-правового регулирования институтов преступления и наказания в пользу последнего; коллизионность некоторых положений уголовного закона, в частности таких понятий, как «общественная опасность личности» и «социально опасное лицо»; специфическое отношение законодателя к вине как элементу, присущему буржуазному уголовному праву. Последующее развитие отечественного уголовного законодательства позволило подтвердить, что большинство вышеуказанных проблем было успешно решено в дальнейшем. Анализ рассмотренных вопросов подтверждает, что принимаемые уголовно-правовые законодательные акты Советского государства, в том числе и кодифицированные, а также использованные при этом приемы законодательной техники имели огромное значение не только для дальнейшего развития советского уголовного законодательства как элемента системы уголовного права, но и для последующих кодификаций.
формирование; советское государство; период; источник; преступление; законодательная техника; система; кодификация; уголовное законодательство; наказание
В ходе сравнительного анализа различных уголовно-правовых законодательных актов Советского государства в исследовании необходимо определить характерные черты и предпосылки формирования Общей части уголовного права того периода, а также использованные приемы законодательной техники при этом, дать оценку трудоемкой деятельности законодателя в данном направлении с учетом развития уголовно-правовой мысли на протяжении существования Советского государства.
Раскрытие указанных вопросов наилучшим образом будет способствовать выявлению особенностей формирования Общей части уголовного законодательства советского периода.
Обзор литературы
Проблемам уголовно-правового осмысления формирования Общей части советского уголовного законодательства, его генезиса, развития и специфики становления посвящены научные работы А.И. Чучаева, А.А. Сулейманова, В.П. Коняхина, Т.К. Агузарова, М.С.Жука, Ю.В. Грачевой, С.В. Маликова, Н.Д. Дурманова, П.С. Ромашкина, М.М. Гродзинского, А.И. Калашникова.
Результаты обсуждения
Поддерживая сложившиеся в уголовном праве взгляды на периодизацию Общей части уголовного законодательства России [1, с. 254; 2, с. 69], отметим, что особый интерес представляет исследование развития структуры Общей части в системе кодифицированного уголовного законодательства в советский период.
В ранее изданных научных трудах [3, с. 105] мы отмечали, что после Февральской революции 1917 г. в России не исключалась преемственность в праве, причем это обстоятельство особо подчеркивалось в преамбуле многих нормативных правовых актов [4, с. 124], а сразу же после Октябрьской революции, наоборот, было заявлено о разрыве с предыдущим законодательством, хотя фактически это произошло намного позднее [3, с. 105; 5, с. 6, 63].
С 1917 по1922 год советским законодателем было принято более 400 уголовно-правовых норм [6, с. 24], большинство из которых, естественно, составляли уголовно-правовые запреты определенных деяний. Но в то же время были и нормы, которые закладывали основы Общей части первого кодифицированного акта советского государства. В этом отношении особенно показательны Руководящие начала по уголовному праву РСФСР 1919 г.1, по сути, явившиеся прообразом Общей части УК РСФСР2[5, с. 14; 7, с. 62].
Следует отметить, что от Уголовного уложения 1903 г. Общая часть советского уголовного права разительно отличалась по ряду моментов: во-первых, формально был представлен лишь институт наказания (кроме гл. 1 «Пределы действия Уголовного кодекса», охватывающей 4 статьи); сюда же была включена гл. V «Порядок отбывания наказания», нормы которой, выражаясь современным языком, относились к уголовно-исполнительному праву.
Все же остальные институты Общей части УК РСФСР «растворены» в главах о наказании. Так, норма, содержащая понятие преступления, была помещена в гл. II «Общие начала применения наказания». В дефиниции был указан только его материальный признак: «преступлением признается всякое общественно опасное действие или бездействие, угрожающее основам советского строя и правопорядку, установленному рабоче-крестьянской властью на переходный к коммунистическому строю период времени» (ст. 6). Такой подход законодателя вполне объясним: формальный признак преступления является антиподом аналогии, закрепленной в ст. 10 УК РСФСР.
На наш взгляд, впервые в законодательном акте представлена характеристика общественной опасности личности. «Опасность лица, – говорилось в ст. 7 УК РСФСР, – обнаруживается совершением действий, вредных для общества, или деятельностью, свидетельствующей о серьезной угрозе общественному правопорядку». Вместе с тем УК РСФСР содержал норму (ст. 49), согласно которой социально опасными признавались лица «по связи с преступной средой данной местности», что влекло высылку по приговору суда на срок до 3 лет. Разумеется, указанные положения не только являлись коллизионными, но и последняя из них, как это видно из ее содержания, расширяла сферу репрессии, признавая преступниками лиц, не «совершавших действий, вредных для общества».
УК РСФСР различал две категории преступлений: а) деяния, направленные против установленных рабоче-крестьянской властью основ нового правопорядка или признаваемые ею наиболее опасными, по которым предел наказания не подлежит снижению судом; б) все остальные.
Кодекс не содержал определение родового понятия вины, а называл ее конкретные формы – умысел и неосторожность, из описания которых можно вычленить их виды (прямой и косвенный умысел, легкомыслие и небрежность). Это было обусловлено тем, что вина признавалась понятием, присущим буржуазному уголовному праву3 [8, с. 404-405; 9, с. 90]. Поэтому М.М. Гродзинский применительно к УК УССР, демонстрировавшему аналогичный подход к рассматриваемой проблеме, подчеркивал, что законодатель, оперируя понятиями форм вины, «нисколько не сохраняет этим понятие вины и не нарушает своего принципиального положения, согласно которому суд и закон учитывают не вину, а только социальную опасность деяния и деятеля» [10, с. 585].
Согласно УК РСФСР ответственность наступала с 14 лет, причем небезынтересно отметить, что к лицам в возрасте от 14 до 16 лет наказание не применялось, если в отношении них возможно было ограничиться мерами медико-педагогического воздействия.
Закон выделял две стадии совершения преступления – приготовление и покушение. Содержание первой из них было существенно расширено, включало не только приискание, приобретение или приспособлений орудий и средств, но и создание условий для совершения преступления. Приготовление считалось наказуемым, если оно само по себе являлось преступным.
Покушение имело место в одном из двух случаев: во-первых, невыполнения всех действий, необходимых, по мнению виновного, для реализации преступного намерения; во-вторых, ненаступления преступных последствий по причинам, не зависящим от воли виновного. Наказывалось оно «как совершенное преступление, причем отсутствие или незначительность вредных последствий» учитывались при выборе вида и размера (срока) наказания.
В нормах о покушении на совершение преступления был зафиксирован добровольный отказ, наказуемость которого зависела от фактически совершенного деяния. Эти обстоятельства, хотя и имеют генетическую и темпоральную связь, тем не менее, представляют собой различные по правовой природе уголовно-правовые явления, именно поэтому, на наш взгляд, в настоящее время они указываются в отдельных нормах.
В УК 1922 г. не содержалось определение соучастия как института уголовного права, а выделялись лишь виды соучастников и отдельные формы соучастия. К первым законодатель относит исполнителя, подстрекателя и пособника. В норме об определении меры наказания упоминаются шайка и банда, объединяемые общим понятием «группа» (ст. 25). Как отмечает А.В. Овчаров, «небезынтересен подход законодателя к отражению деятельности соучастников различного вида в Особенной части УК РСФСР, в которой достаточно часто специально определялись случаи совершения того или иного деяния в соучастии. В частности, специально предусматривалась ответственность за участие в контрреволюционных преступлениях... Отдельные соучастники упоминаются в разделе “О преступлениях против порядка управления” УК РСФСР» [5, с. 73].
По УК РСФСР наказание и другие меры социальной защиты применялись с целью: а) общего предупреждения новых преступлений как со стороны нарушителя, так и со стороны других неустойчивых элементов общества; б) приспособления нарушителя к условиям общежития путем исправительно-трудового воздействия; в) лишения преступника возможности совершения преступлений. Для их реализации Кодекс предусматривал 10 видов наказаний: 1) изгнание из пределов РСФСР на срок или бессрочно; 2) лишение свободы со строгой изоляцией или без таковой; 3) принудительные работы без содержания под стражей; 4) условное осуждение4; 5) конфискация имущества – полная или частичная; 6) штраф; 7) поражение прав; 8) увольнение от должности; 9) общественное порицание; 10) возложение обязанности загладить вред.
К иным мерам социальной защиты, «заменяющим по приговору суда наказание или следующим за ним», относились: а) помещение в учреждения для умственно или морально дефективных; б) принудительное лечение; в) воспрещение занимать ту или иную должность или заниматься той или иной деятельностью или промыслом; г) удаление из определенной местности.
Образование СССР (29 декабря 1922 г.) в дальнейшем обусловило двухуровневое развитие структуры общей части уголовного права и некоторых институтов его особенной части – общесоюзном и республиканском.
Основные начала уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик от 31 октября 1924 г.5 послужили базой для принятия УК РСФСР 1926 г. [11, с. 21] Общая часть Кодекса не копировала Основные начала, некоторые положения общесоюзного акта подверглись модернизации. Однако и в этом случае структурно разд. 1 Кодекса мало отличался от Общей части предыдущего УК РСФСР. Фактически весь законодательный материал композиционно был отнесен к институту наказания, которое уже именовалось мерами социальной защиты. Только два первых раздела были соответственно посвящены задачам уголовного законодательства РСФСР и пределам действия Уголовного кодекса.
В УК 1926 г. законодатель впервые выделил малозначительные деяния, исключавшие уголовную ответственность за их совершение. Ранее не встречались и нормы об освобождении от уголовной ответственности в связи с изменением обстановки (ст. 8), давности исполнения обвинительного приговора (ст. 15). «Но эти и другие нормативные предписания по-прежнему группировались без достаточной логической связи и последовательности, а новое название раздела не вполне адекватно отражало его содержание» [1, с. 67].
Меры социальной защиты подразделялись на три вида: 1) судебно-исправительного характера; 2) медицинского характера; 3) медико-педагогического характера. Закон постулировал те же цели их применения, что и по УК 1922 г.
К первым из них относились: 1) объявление врагом трудящихся с лишением гражданства Союза ССР и обязательным изгнанием из его пределов; 2) лишение свободы со строгой изоляцией; 3) лишение свободы без строгой изоляции; 4) принудительные работы без лишения свободы; 5) поражение политических и отдельных гражданских прав; 6) удаление из пределов Союза ССР на срок; 7) удаление из пределов РСФСР или отдельной местности с обязательным поселением в иных местностях или без этого, с запрещением проживания в отдельных местностях или без этого; 8) увольнение от должности с запрещением занятия той или другой должности или без этого; 9) запрещение занятия той или иной деятельностью или промыслом; 10) общественное порицание; 11) конфискация имущества, полная или частичная; 12) денежный штраф; 13) предостережение; 14) возложение обязанности загладить причиненный вред6. По сравнению с УК 1922 г., количество видов уголовно-правового воздействия увеличилось почти наполовину.
Меры медицинского характера7 применялись в отношении лиц, признаваемых невменяемыми8; а медико-педагогического характера9 – в отношении малолетних (не достигших возраста 14 лет) и подростков от 14 до 16 лет (по решению комиссии по делам о несовершеннолетних).
В регламентацию института назначения мер социальной защиты УК 1926 г. не внес ничего нового, пожалуй, за исключением достаточно удачно сформированного перечня отягчающих и смягчающих обстоятельств. Они выделены в самостоятельный фрагмент Общей части и следуют сразу же после нормы, которая определяет общие начала наказания.
25 декабря 1958 г. были приняты Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик10, в которых сформулированы общие принципы и задачи советского уголовного законодательства, понятия преступления, вины, умысла и неосторожности, определены цели наказания, общие начала назначения наказания. Основы законодательства, обеспечивая единство в подходах к правовому регулированию на всей территории СССР, в то же время делегировали союзным республикам право ряд обстоятельств определять самостоятельно.
Основы уголовного законодательства 1958 г. явились базой для Общей части УК РСФСР 1960 г.11, 12 [12, с. 107; 13, с. 85; 14, с. 20], представляющей собой наиболее теоретически разработанный элемент уголовного права, отражающей логически и содержательно увязанные между собой соответствующие институты. Общая часть УК 1960 г. охватывала 63 статьи, объединенные в 6 глав: общие положения – гл. 1; пределы действия Уголовного кодекса – гл. 2; о преступлении – гл. 3; о наказании – гл. 4; о назначении наказания и освобождения от наказания – гл. 5; о принудительных мерах медицинского и воспитательного характера – гл. 6.
Вместе с тем следует признать, что некоторые институты уголовного права и в этом Кодексе не получили структурного обособления, излагались совместно с другими институтами его Общей части. Так, нормы о необходимой обороне и крайней необходимости оказались в гл. 3, озаглавленной «О преступлении». Создается впечатление, что составители Кодекса в эту главу интегрировали все, что так или иначе связано с преступлением (кроме наказания). Здесь, например, отражены формы вины, стадии неоконченного преступления, добровольный отказ от совершения преступления, соучастие.
Причем подобные недостатки законодательной техники встречаются и в других главах УК РСФСР. Так, институт давности (давность привлечения к уголовной ответственности – ст. 48 УК РСФСР13, давность исполнения обвинительного приговора – ст. 49 УК РСФСР) оказался включенным в гл. 5 «О назначении наказания и об освобождении от наказания». Вряд ли можно признать обоснованным помещение в эту главу норм об освобождении от уголовной ответственности (ст. 50–52 УК РФ). В этом случае формальное несоответствие названия главы Общей части ее содержанию усложняет поиск соответствующей нормы, а главное – искажает соотношение уголовной ответственности и наказания.
В УК 1960 г. впервые сформулировано понятие соучастия как умышленного совместного участия двух или более лиц в совершении преступления (ст. 17), выделены четыре вида соучастников: наряду с исполнителем, подстрекателем и пособником указан организатор преступления. Однако при этом в законе ничего не говорится о формах соучастия (пробел был устранен только в 1996 г.). Между тем в Особенной части применительно к отдельным составам преступлений, как правило, в качестве квалифицирующего обстоятельства называются такие формы соучастия, как банда (ст. 77 УК РСФСР), группа лиц (ст. 117 УК РСФСР); группа лиц по предварительному сговору (ст. 144, 145 УК РСФСР и др.) и т.д.
Эти и другие обстоятельства обусловили изменения и дополнения Общей части УК РСФСР 1960 г., применявшегося вплоть до принятия в 1996 г. УК РФ.
Последним законодательным актом, характеризующим двухуровневое развитие общей части уголовного права России, стали Основы уголовного законодательства Союза ССР и республик от 2 июля 1991 г.14. Их вступление предусматривалось с 1 июля 1992 г., но в связи с распадом Советского Союза этого не произошло. Указанную дату можно считать и окончанием этапа существования двухуровневого уголовного законодательства.
Обсуждение и заключение
Проведенное исследование позволило подтвердить следующие выводы:
- если абстрагироваться от некоторых моментов, то можно с уверенностью отметить, что Общая часть УК РСФСР 1922 г. имела огромное значение не только для дальнейшего развития советского уголовного права, но и для последующих кодификаций, в частности, для обеспечения научно обоснованной, логической выверенной, непротиворечивой и последовательной системы соответствующих норм. Пройдя тот же путь становления, что и дореволюционное законодательство, но по историческим меркам за очень короткий период, Общая часть как элемент социалистического уголовного права, по сути, повторила в сжатом виде все то, с чем сталкивалось дореволюционное право. Она произросла из отдельных норм в рамках некодифицированного законодательства, структурировалась в прообраз элемента уголовного права как промежуточного звена развития и, наконец, сформировалась как самостоятельный обособленный элемент в рамках кодифицированного законодательства;
- первоначальные акты советского уголовного законодательства следует характеризовать как довольно противоречивые в части регулирования таких институтов, как невменяемость, вина, соучастие в преступлении, стадии совершения преступления, добровольный отказ от совершения преступления, условное осуждение, давность привлечения к уголовной ответственности, наказание и другие меры социальной защиты, такие как, меры медико-педагогического характера, меры медицинского характера, меры судебно-исправительного характера. Принятие УК РСФСР 1960 г. ознаменовало собой разрешение многих указанных проблем. Общая часть УК РСФСР 1960 г., представляет собой наиболее теоретически разработанный элемент советского уголовного права, отражающая логически и содержательно увязанные между собой соответствующие институты.
1. Коняхин В.П. Теоретические основы построения Общей части российского уголовного права. Санкт-Петербург: Юридический центр «Пресс», 2002. 348 с.
2. Илиджев А.А. Особенная часть уголовного права как отражение уголовной политики российского государства // Вестник Казанского юридического института МВД России. 2023. № 1(51). С. 67 – 74. DOI: https://doi.org/10.37973/KUI.2023.36.32.009
3. Илиджев А.А. Исторические аспекты формирования Общей части уголовного законодательства России // Институциональные основы уголовного права РФ: к 70-летнему юбилею профессора В.П. Коняхина: сборник материалов международной научно-практической конференции. Краснодар, 2024. С. 98 – 105.
4. Агузаров Т.К., Грачева Ю.В., Чучаев А.И. Уголовно-правовые проблемы охраны власти (история и современность). Москва: Проспект, 2016. 336 с.
5. Первый Уголовный кодекс РСФСР: концептуальные основы и общая характеристика (к 100-летию со дня принятия) / под общ. ред. А.Н. Савенкова, науч. ред. и рук. автор. кол. А.И. Чучаев. Москва: Проспект, 2023. 240 с.
6. Чучаев А.И., Грачева Ю.В., Маликов С.В. Руководящие начала 1919 г. как прообраз Общей части УК РСФСР 1922 года // Юридический вестник Кубанского государственного университета, 2019. № 4. С. 24 - 31.
7. Сулейманов А.А. Уголовный кодекс РСФСР 1922 года: концептуальные основы и общая характеристика: дис. ... канд. юрид. наук. Ульяновск, 2007. 194 с.
8. Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Т. 4. 594 с.
9. Чельцов-Бебутов М.А. Преступление и наказание в истории и в советском праве. Харьков: Юридическое изд-во, 1925. 111 с.
10. Гродзинский М.М. Новый Уголовный кодекс УССР (Общая часть) // Вестник советской юстиции. Харьков, 1927. № 17. С. 583 – 588.
11. Калашникова А.И. Уголовный кодекс РСФСР 1926 г.: концептуальные основы и общая характеристика: автореф. дис. …канд. юрид. наук. Казань, 2009. 27 с.
12. Теоретические вопросы систематизации советского законодательства / Всесоюз. ин-т юрид. наук (под ред. С.Н. Братуся и И.С. Самощенко). Москва: Госюриздат, 1962. 575 с.
13. Дурманов Н.Д. Уголовное законодательство Союза ССР и союзных республик // Советское государство и право.1959. № 7. С. 84 – 95.
14. Ромашкин П.С. О научных основах кодификации законодательства союзных республик // Советское государство и право. 1959. № 4. С. 16 – 29.
